Кейси Маккуистон

На кону стоит его репутация секс-символа страны.

Итак. Причины, почему все это – хорошая идея.

Первая. Его матери нужны хорошие отзывы в прессе.

Вторая. Дерьмовая запись в личном деле определенно не поспособствует его карьере.

Третья. Халявная поездка в Европу.

Сейчас час ночи, и улицы почти опустели, но Огаст все равно приходится перешагнуть через кого-то, лежащего на тротуаре в костюме «Хэллоу Китти» и сделать крутой вираж, чтобы увернуться от халяльной тележки.

О, дружочек, – протягивает Нора, наклоняясь и хлопая его по руке. – Как мило, ты думаешь, что мир крутится только вокруг тебя.

обеим сторонам необходимо выйти сухими из воды, и единственный способ сделать это – превратить вашу маленькую перепалку в гомоэротическое недоразумение между лучшими друзьями.

– Я думала, ты не собирался нянчиться с ним весь вечер, – шепчет Джун ему в ухо, оказавшись рядом.

– Да брось. Я лишь пытаюсь дать тебе совет как от старика молодому парню.
– Тебе тридцать девять.
– Моей печени уже девяносто три.
– Ну, в этом не я виноват.
– Вспоминая ночи в Денвере, вынужден с тобой не согласиться.

Принц-мудак. Эмодзи-какашка.
Он честно не собирается отвечать, но через неделю, увидев заголовок на обложке журнала People – «ПРИНЦ ГЕНРИ УЛЕТАЕТ ЗИМОВАТЬ НА ЮГ» – вместе с фотографией самого Генри, весьма артистично позирующего на австралийском пляже в приличных, но крошечных плавках темно-синего цвета, не может удержаться.
У тебя много родинок, – пишет он, прикрепив к сообщению снимок разворота журнала. – Это из-за инцестов?
Остроумный ответ Генри возвращается через два дня в виде скриншота твита Daily Mail: «Станет ли Алекс Клермонт-Диас отцом?»
Приложенное сообщение гласит:
Мы ведь были так осторожны, дорогой!
От удивления Алекс смеется так громко, что Захра вынуждена прогнать его с еженедельного обсуждения текущих дел.
Оказывается, Генри может быть забавным. Алекс мысленно добавляет это в свою копилку наблюдений.

– Доброе утро, милый.
– Прости, – говорит Генри. – Я искал кое-кого другого. Низкорослого красавчика, наглого и раздражительного до десяти утра. Ты не встречал его?
– Отвали, я среднего роста.
Рассмеявшись, Генри пересекает кухню и подходит к Алексу, стоящему у плиты, чтобы обнять его сзади и поцеловать в щеку.
– Любимый, и ты и я знаем, что ты преувеличиваешь.

– Господи, можешь ты перестать вести себя, как гребаный тупой придурок, хотя бы секунд на двадцать?
– Я так рад, что ты приехал сюда, чтобы меня оскорбить…
– Я люблю тебя, черт подери, ясно тебе?! – решившись, почти кричит Алекс.