everythursday

— Малфой, когда я хочу почувствовать себя лучше, я нападаю на тебя.

Он резко фыркает: то ли усмехается, то ли просто выдыхает.

— Слизеринка.

— Хаффлпаффец.

Малфой поднимает ложку, как оружие, и сверлит Гермиону глазами.

— Теперь ты счастлива? — прервав поцелуй, выдыхает он и тут же целует её снова, на этот раз нежнее, но по-прежнему требовательно.

но Малфой уже целует её, и на то, чтобы издать хотя бы ещё один звук, не хватает дыхания.

— Теперь ты счастлива? — прервав поцелуй, выдыхает он и тут же целует её снова, на этот раз нежнее, но по-прежнему требовательно.

— Грейнджер, я — автомобильная катастрофа, — шепчет он. — Я та самая катастрофа.

— Давай уже. Я принёс полотенце.

— Голубое?

— …Нет.

— Мне нравится голубое.

— Грейнджер, чёрт возьми, да вылезай уже оттуда.

Иногда нам необходимо слышать ложь, чтобы поддерживать правду. Таков этот мир.

Малфой стоит и смотрит ей вслед, весь перемазанный в крови.

В её грязной-грязной крови.

Дорогуша, посмотри, какие у меня мускулы.

— Вот ты дурында!

— А ты трусиха, — Джинни нахально ухмыляется и похлопывает по древку. — Иди сюда и оседлай эту штуку.

. Вода смолкает, и она слышит, как он отжимает губку. Рон, Гарри, Лаванда и Дин никогда так не делают, что Гермиону жутко раздражает