Психология в кино. Создание героев и историй

России кинорынок еще слишком молод, он переживает процесс становления, поиска. И мечется, на мой взгляд, в этом процессе между двумя полюсами.
С одной стороны, еще не изжили себя старые привычные рельсы советского госзаказа, когда предложение ориентируется не на реального зрителя, а на привычный «формат», удобный держателям бюджетов. На этом полюсе отметается все новое, «причесывается» неудобное, а предпочтения современного зрителя вообще не являются приоритетом. Ярким примером выступает печально известная аббревиатура ТЖД, обозначающая сериальный формат одного из главных федеральных телеканалов. Она расшифровывается как «тяжелая женская доля» — именно такой тип историй создается из года в год, и именно в такую историю превращаются многие сценарии после правок канала. Формат ТЖД неустанно спекулирует на неврозе одиноких женщин «за 40» с неудавшейся личной жизнью, которых телеканалы, транслирующие подобные сериалы, считают своей целевой аудиторией.
В результате такого подхода телеканалы, не затрудняя себя исследованием интересов молодого поколения, теряют аудиторию, которая попросту уходит в интернет.
С другой стороны, часть индустрии находится в постоянном поиске новых форматов, стремится экспериментировать. Правда, под экспериментами в основном подразумевается копирование или адаптация успешных зарубежных трендов, а не создание новых. Мы готовы «рискнуть» и сделать российского «Доктора Хауса» после того, как американский сериал продемонстрировал высочайшие рейтинги. После оглушительного успеха «Настоящего детектива» российский рынок взрывается заказами на «что-то такое же, но на русский манер», не принимая во внимание, что созданию «Настоящего детектива» предшествовали социокультурные исследования предпочтений и настроений американского зрителя.
При этом смелые ходы в написанных по таким техническим заданиям российскими авторами сценариях зачастую «зарубаются», так как готовых еще вчера рисковать заказчиков уже сегодня терзают сомнения из разряда «наш зритель пока не готов…». А взять на себя инициативу и «подготовить» зрителя к новым форматам они боятся.

Эготизм — это основной невротический механизм в нарциссическом поле. Человек с нарциссической структурой опыта легко заводит отношения, очаровывает окружающих, увлекает их, он обаятелен и обходителен, но чем дальше отношения продвигаются к близости, тем большим холодом и недоступностью веет от него.

Люди не хотят перемен, даже если существующая ситуация их мало устраивает.

Эмоционально и физически отсутствующие родители «передают по наследству» отсутствие как способ быть в отношениях.

Интроекция — это невротический механизм, при котором человек принимает внешние нормы, правила, установки, способы действия и мышления, не подвергая их критике; подменяет собственные потребности чужими. Как видно на рис. 5.3, при интроекции уровень энергии и жизненного возбуждения низок, поскольку жизнь строится в соответствии не со своими потребностями, а с внешними нормами и правилами. В некотором смысле это не контакт, а имитация контакта, а на более глобальном уровне — имитация подлинной жизни.

Во многих современных российских фильмах встречается герой, чья главная проблема — анестезированные, замороженные чувства, невозможность эмоциональной близости.

Вторичная (приобретенная) алекситимия есть результат длительного пребывания в условиях, когда выделяться из окружающей среды было небезопасно. Алекситимия лежит в основе многих расстройств — избыточного веса, зависимостей от психоактивных веществ, психосоматических заболеваний.

Каковы желание, цель, потребность и изъян героя, над которым вы работаете (работали) в последнее время?
Как в структуре развития сюжета соотносятся желание и потребность вашего героя?
Какую сцену в вашем сценарии вы бы отнесли к главному самооткровению героя?
В чем заключается внутренний конфликт героя: между чем и чем он должен сделать выбор?
Как конфликт вашего героя перекликается с актуальными общественными проблемами и процессами?
Есть ли у вашего героя травма и как она соотносится с потребностью, изъяном и самооткровением?

Чаще всего герой не может достичь внешней цели, пока не преодолеет изъян и не реализует свою истинную потребность.

Логика классической трехактной структуры в том, что герой упорно, но безуспешно пытается достичь цели во внешнем мире и терпит провалы до тех пор, пока не извлекает уроки и не осознает что-то по-настоящему важное, что позволяет ему измениться, реализуя внутреннюю потребность. И только внутреннее изменение позволяет ему наконец прорваться к победе и дает шанс обрести желаемое.

Такая логика развития сюжета имеет под собой глубокое психологическое основание. В психологии существует концепция парадоксальных изменений Арнольда Бейссера, которая гласит, что «изменение происходит тогда, когда человек становится тем, кто он есть на самом деле, а не тогда, когда он старается быть тем, кем не является» [

Кстати, в отличие от психоанализа, где с сопротивлением пациента конфронтируют (преодолевают), в гештальт-терапии существует концепция поддержки сопротивления. Она заключается в том, что не стоит бороться с сопротивлением (это бессмысленно и бесперспективно), а нужно дать клиенту полностью пережить его — и тогда оно, будучи полностью выраженным, иссякнет, дав пространство противоположной тенденции — стремлению к изменениям. В мифологии этот процесс представлен так: герой делает Хранителя порога союзником, чтобы, заручившись его поддержкой, погрузиться в новый мир.