Пелагия и черный монах

Любовь – это значит все время вместе быть. Особенно, когда тому, кого любишь, плохо.

А девичье любопытство – материал горючий.

Заметив, что тарелка Полины Андреевны опять пуста, и подав знак лакею, Донат Саввич сказал:
– Всегда любил женщин, которые не жеманятся, а хорошо и с удовольствием едят. Это верный признак вкуса к жизни. Лишь та, кто умеет радоваться жизни, способна составить счастье мужчины

Правая щека Николая Всеволодовича задергалась в нервном тике — лицо будто отплясывало какой-то дьявольский канкан.

Какие-то драгоценные оранжевые лучи, по которым можно распознать душевное благородство и добросердечие.

— «Плачу и рыдаю, егда помышляю смерть, и вижду во гробех лежащую, по образу Божию созданную нашу красоту безобразну, бесславну, не имущую вида…»

Страшное заблуждение! Я думал, только я! А это не я! Это кто-то еще! Тут не так! Всё не так! Но это неважно! Надо туда! — Он ткнул пальцем куда-то в сторону. — Комиссию надо! В Париж! Чтоб Маша и Тото! Пусть сюда! Они увидят, они поймут! Скажите им всем! Смерть! И еще будут!

— Быть может, этот? Красный — это хорошо, это возможно. Но голова! Малиновая! Нет, не годится! — И, уже совсем выйдя за рамки приличного поведения, сердито замахал на полковника руками. — Идите, идите! Что вы встали? Дуб! Чугунный лоб!

Ну и городок!

Ай-ай. Грудная клетка — холодная серо-зеленая гамма, лоб — горячая, пунцовая. Очень, очень опасно. Берегитесь своего рассудка».

слова, хотя произнесены они были очень тихо: «Не спасение, но тлен» — и черная фигура указала рукой на Окольний остров.