Шляпа волшебника

Не все на свете нуждается в украшении.

Постепенно дом муми-троллей превратился в Дом-Вверх-Дном, где все делали то, что им взбредет в голову, и редко заботились о завтрашнем дне. Разумеется, порой случались тут ужасные, просто потрясающие происшествия, но зато никто никогда не успевал соскучиться (а это, согласитесь, большое преимущество).

— А в сумке было что-нибудь важное? — спросил Снорк.
— Нет, — ответила Муми-мама. — Только вещи, которые могут неожиданно понадобиться. Сухие чулки, и карамельки, и стальная проволока, и порошок для желудка, и еще всякая всячина.

Муми-тролль и фрёкен Снорк, озаренные солнечными лучами, взмы

ль смотрел, как долина натягивает на себя плотный зимний покров, и спокойно подумал: «Вечером мы погрузимся в зимнюю спячку». Потому что в ноябре такое случается со всеми муми-троллями. (И вообще-то, обычай этот — очень разумен для тех, кто не терпит мрака и холода.)

К чему все это! Всю мою коллекцию почтовых марок нужно использовать вместо туалетной бумаги!
— Но Хемуль! — взволнованно возразила фрёкен Снорк. — Не говори так! Твоя коллекция почтовых марок — самая лучшая на свете!
— Вот именно! — в отчаянии вскричал Хемуль. — Она абсолютно полная. На свете нет ни единой марки, которой бы не было в моей коллекции! Ни единой! Что мне теперь делать?
— Мне кажется, я начинаю понимать, — медленно сказал Муми-тролль. — Ты уже больше не коллекционер, ты всего-навсего владелец коллекции, а это не так уж весело.
— Да, — сокрушенно пробормотал Хемуль. — Совсем не весело.

Мы должны придумать сегодня что-нибудь необычное, ведь день обещает быть прекрасным.

А счастливей всех, может быть, Муми-тролль, который вместе с мамой идет по саду в тот самый миг, когда луна начинает бледнеть на рассвете, а деревья тихо колышутся на утреннем ветру, прилетевшем с моря.

Он сидел, сооружая лодочки из тростника, которые потом пускал вниз по реке.
— Куда они плывут? — спросил Муми-тролль.
— Туда, где меня нет, — ответил Снусмумрик.

чувствовалось, что она страшно злая и может ждать бесконечно долго.
И это было ужасно.