Unknown

ничего не сказал, просто пристально смотрел, как я расстегиваю застежку, стягивая бриджи вниз по его худым бедрам. Его тело дернулось, когда я обхватила пальцами его член, и он застонал, когда я опустилась на колени.

"Кто плохой?" - спросил он, его голос был густым и удивительно грубым.

"Ты". Я провела рукой по его длине. "И ты плохо влияешь".

Его рука обвилась вокруг моего затылка, и он притянул меня к себе, пока мои губы не коснулись его кончика. "Я уже говорил тебе раньше, Поппи. Только на плохих можно повлиять".

"Твоя воля не контролируется пророчеством", - продолжал он, острый край его клыков впился мне в горло и заставил мой пульс участиться. "Твоей волей не управляет ни королева, ни кто-либо другой, кроме тебя". Он ввел еще один палец, и мои колени напряглись, я приподнялась на кончики пальцев. "Ты не предвестник смерти и разрушения, Поппи. Ты - предвестник перемен и новых начинаний. Скажи мне, что ты веришь в это".

"Да", - задыхалась я. "Верю".

"Разобьешь ему лицо?" повторил Кастил, его брови взлетели вверх.

"И твое тоже", - предупредила я.

Это невозможно отрицать. Она... она твоя сестра, Поппи. Твоя родная сестра".

"Моя королева?"

Кончик языка смочил ее губы. "Да?"

"Ты нужна мне на моем члене". Опустив голову, я провел языком по ее губам. "Сейчас".

"Ну, во-первых, мне не нравится думать о себе как о закуске. Скорее, я думаю, что я полноценный обед".

"Просто мне не нравится использовать тебя в качестве закуски".

н в порядке", - сказал Киеран. "Никого не сжег заживо". Он сделал паузу. " За последнее время."

- мой любимый вид пытки", - сказал я ей, целуя ее лоб. "

"Правила ли она всеми землями и морями или была королевой лишь груды пепла и костей, она всегда будет моей королевой. Любовь - слишком слабое чувство, чтобы описать, как она захватывает меня и что я чувствую к ней. Она - мое все"